Культура русского старообрядчества XVII – XX вв. Издание третье, дополненное - Кирилл Яковлевич Кожурин

большинству древнерусских монастырей, центром книжности. Уже через несколько лет Выговская пустынь превратилась в обширное поселение – Данилов, где жило более 2 тысяч человек. Здесь было создано крупное многоотраслевое хозяйство, включавшее в себя земледелие, скотоводство, охоту, морские рыбные и звериные промыслы. В 1710 г. на Каргополье выговцами была основана Чаженгская пустынь площадью около 250 кв верст, которая стала основной житницей Выга, а в 1731 г. – пристань Пигматка на Онежском озере, через которую осуществлялась вся выговская торговля. Выговцы имели свой небольшой флот и занимались рыбным промыслом на Выгозере и Водлозере, на Белом море, между Печорой и Мезенью, на Мурманском берегу, а позднее на Новой Земле и Груманте (Шпицбергене), занимались перепродажей хлеба с Поволжья в Петербург. По некоторым данным, выговские мореходы в своих плаваньях добирались даже до Северной Америки! На Выге появились кузнечный промысел, обработка кож, выгонка смолы и дегтя, изготовление пряжи. Здесь добывались медная и серебряная руда. Даниловские рубли ходили по всему северу и ценились выше казенных. В год вырабатывалось до 300 пудов медных изделий: литых старообрядческих крестов, икон, складней. Уже в 1720-е гг. выговцам удалось добиться экономического процветания пустыни.

Прочная экономическая база позволила выговцам осуществить программу широкого культурного строительства. В пустыни сохранялись древнерусские традиции книгописания, иконописи и знаменного пения, были созданы школы для обучения грамоте и пению, собрана библиотека, включавшая в себя почти все древнерусское книжное наследие. Современники называли Выг староверческими Афинами.

Выговское поморское общежительство ставило перед собой серьезные культурные задачи. Одной из составляющих программы культурного строительства была система образования. Она включала в себя две ступени и предусматривала общее и профессиональное образование. На первой ступени учащиеся обучались чтению по Псалтырю и Часовнику, а также письму и древнерусскому церковному пению по знаменам (крюкам). Второй ступенью системы образования было профессиональное обучение. Проявившие свои таланты и способности могли получить специальное образование, определявшееся нуждами общежительства, – прежде всего требовались писцы, писатели и иконописцы.

Своеобразно и неповторимо изобразительное искусство старообрядцев Выга, в особенности книжная миниатюра, медное литье, иконопись. Рукописные выговские книги распространялись по всей России. Богатейшее культурное наследие Выговской поморской пустыни красноречиво опровергает распространявшийся синодальными миссионерами лживый миф о неграмотности и «серости» старообрядцев. «Тогда как представители официальной церкви презрительно называли поборников древнего благочестия „мужиками и невеждами“, старообрядческие писатели создавали сочинения, ни в чем не уступающие произведениям признанных литературных авторитетов петровского времени, таких, как Димитрий Ростовский и Феофан Прокопович. Более того, имел место случай, позволивший выговским книжникам с блеском продемонстрировать свои глубокие филологические и источниковедческие познания. В начале XVIII века для борьбы с расколом были написаны „Соборное деяние на еретика Мартина“ и Феогностов требник, выдававшиеся за древние рукописи, якобы обличавшие старообрядчество. Выговцам удалось доказать их подложность. Внимательно изучив рукописи, Андрей Денисов и Мануил Петров обнаружили, что текст написан по соскобленному, начертания букв не соответствуют древним, а листы пергамена переплетены заново»[36].

Выговская поморская пустынь была самой настоящей «культурной столицей» старообрядчества. Вторая половина XVIII и первая четверть XIX в. стали для Выговского общежительства временем процветания. Лишь в царствование Николая I последовал ряд карательных мероприятий, закончившихся полным разгромом Выга. Вскоре после поездки чиновника Хомутова в 1835 г. по Олонецкой губернии выговских поморцев сравняли в части землевладения и налогообложения со всеми казенными крестьянами. С часовен сняли колокола, в монастыре было запрещено проживать молодым людям и устраивать моленные. В 1838 г. пашенные дворы были отняты у старообрядцев. В 1844 г. на Выг переселили 53 крестьянские семьи из Псковской губернии, которые были «известны любовию к православию и тверды в вере». В 1854 г. Министерство внутренних дел предписало олонецкому губернатору все молитвенные здания, построенные в Данилове и Лексе между 1722 и 1809 гг., сломать, так как из-за закона, запрещавшего производить ремонт этих построек, они пришли в ветхость. В 1855 г. записные старообрядцы были высланы по месту приписки. Данилово и Лекса обращены в селения государственных крестьян, с открытием в каждом прихода господствующей церкви. Все эти меры, по словам губернских чиновников, чуть не привели к волнениям среди старообрядцев, но так как их осталось слишком мало, то дело ограничилось «одним прискорбием».

Просуществовав 150 лет, испытав величайший подъем как в религиозно-нравственном, так и в хозяйственном отношении, Выговское общежительство пало. «Даниловский погром», предпринятый правительством, нанес огромный ущерб не только экономическому и культурному развитию края, но и всей русской культуре. Через 50 лет после погрома, по свидетельству писателя М. Пришвина («В краю непуганых птиц»), посетившего эти края, на месте Даниловского монастыря уже почти ничего не осталось, лишь новообрядческий священник, не имеющий паствы, служил литургию в пустом храме. Сегодня на месте Выговского общежительства никаких следов бывших поселений не сохранилось.

Но, несмотря на столь печальный конец, Выговское общежительство и после своего разгрома продолжало осуществлять «посмертное» (культурное) влияние на жителей Русского Севера. И не одного только Севера, поскольку представительства (подворья) общежительства имелись в Петербурге, Архангельске, поволжских городах. Их цепочка протянулась от Верхокамья через Урал (Таватуй, Невьянский завод), Кошутскую пустынь на р. Тавде, Тобольск, Ишимские степи в Сибирь, вплоть до Алтая. После того как Выговское общежительство утратило роль идейно-организационного центра всего поморского согласия, выголексинские литературно-художественные традиции оставались определяющими практически для всех беспоповских течений староверов.

2.2. Невельское федосеевское общежительство

Вскоре после возникновения Выговской пустыни и основания поморского согласия от него отделилось федосеевское (самоназвание – старопоморское) согласие. Его основателем стал известный новгородский начетчик Феодосий Васильев (1661—1711), происходивший из древнего рода князей Урусовых. В его Житии говорится: «Бяше муж остроты чудныя, ума скоропостижного, смысла многоплодного, яко зело мало даде сна своима очима и векома дремания. Желательнее ему бяша пищи и пития божественных словес прочитание. Сладостен бяше во утешении, разумнословесен в поучении, зело благоприятен в увещании»[37]. Будучи дьяконом Крестецкого Яма, он примкнул к поморскому согласию и получил при крещении имя Дионисия. В 1699 г. он вместе с матерью и сыном переселился в Польшу, в Невельский уезд, где был принят паном Куницким. «За ним множество христиан от градов, весей и сел, потекоша во след его, желающе древлецерковное святое Православие не мятежно соблюсти», – говорится в его житии. Всего собралось у Феодосия «мужеска пола до 600, девиц же и жен до 700». Были здесь люди разного звания – от простых крестьян до дворян, людей знатного происхождения, но все они обязывались соблюдать строгое целомудрие.

С разрешения польских властей близ деревни Русановой, Кропивенской волости, были устроены две обители: мужская и женская. «В обителях же овиих (обеих) служба Божия: вечерня, павечерня, полунощница, утреня, часы, молебны и панихиды, со чтением и сладкогласным пением, святым старопечатным книгам вся по уставу, чинно и красно вельми, на кийждо день исправляшеся». Во время трапез, которые были общими, читались поучения. Хлеб и другие продукты тоже были общими. Одежда, обувь и прочие необходимые вещи выдавались из общей казны. Имелись в обителях моленные, больницы, богадельня, многочисленные хозяйственные постройки, в которых постоянно на общую пользу работали все члены общины. Насельники обителей, в основном, занимались хлебопашеством. «Праздность – училище злых», – постоянно напоминал Феодосий, сам подававший пример трудолюбия и принимавший деятельное участие во всех работах. Феодосий пользовался у своих единомышленников огромным авторитетом. Он был человеком начитанным, энергичным и уверенным в правильности своих идей. Его знали в самых отдаленных местах. Наличие же двух обителей позволяло давать приют многим беглым старообрядцам из России.

Однако, несмотря на общность имущества и соблюдение правил безбрачия, Феодосий не считал свои общежительства монастырями. Для его последователей Невельская община и подобные ей были всем «христианским миром», где они жили особо от греховного мира, завоеванного антихристом. «Это был особый мир людей, почитавших себя избранными Богом для спасения, которые решительно отмежевывались от постороннего, греховного и погрязшего в светскую жизнь человечества. Вне общины все принадлежало антихристу, в домах, на полях, на торгах была его печать, и извне общины были возможны лишь грех